Венценосные дети

Павел I, сапёр на троне. Мария Фёдоровна, добродетель Российской империи

Все счастливые семьи счастливы одинаково. Почему же несчастные семьи несчастливы по-своему? И чему учат несчастья? В том, что они учат, усомнятся разве что любители искусства наступать на одни и те же грабли. В этот раз перед нашим взором пройдёт уникальная семья — о, сколько разных историй связано с ней! Российский император Павел I был не только властителем, но и порядочным семьянином. У него родились десять детей, причём двое из них стали правителями. Однако несчастье Павла Петровича состояло в том, что он рос во враждебной атмосфере придворных интриг. Не вышел из него достойный правитель, по мнению его матери Екатерины Алексеевны. Вместо волевого, способного к быстрому принятию нестандартных решений государя народ получил замкнутого, осторожного и в то же время жёсткого императора Павла I. Всю жизнь он испытывал давление со стороны внешнего мира, пытался оградить себя и семью от возможных заговоров. Однако никакие стены не спасают от измен, ведь замысловатые сети коридоров и внутренних покоев — не помеха для тех, кто по праву вхож в святая святых. И никто не мог препятствовать тому, что свершилось.

История о человеке, которого страх загнал в тупик, имеет продолжение, ведь после Павла Петровича правили его сыновья. Это были диаметрально противоположные люди, тем уже интересные, что их по-разному воспитывали. И на то были причины: только старший сын Павла I, Александр, по праву считался наследником. Цесаревича изолировали от братьев и сестёр, растили в особой строгости, вырабатывая в нем таким образом чувство долга и ответственности перед страной. Ведь именно эти устойчивые качества необходимы сильному правителю.

• Павел I Мария Фёдоровна и их дети. Г. Ф. Кюгельген

Большую роль в воспитании Александра I и царевичей сыграла бабушка — Екатерина Великая. Разочарованная в способностях собственного сына (царя Павла Петровича), она решительно взялась за внуков, желая контролировать каждый этап их взросления. Екатерина Алексеевна все надежды возлагала на будущего императора Александра, старшего сына Павла I. Всё началось с создания свода правил по воспитанию наследника и составления азбуки, продолжилось совместным чтением и обсуждением французской декларации прав человека, а закончилось личной драмой. Ведь окончание воспитания и восшествие наследника на престол традиционно не обходились без свадьбы. И здесь Екатерина вмешалась в жизнь любимого внука: именно она выбрала для юноши принцессу Луизу Баденскую. Молодые люди поначалу понравились друг другу, и только со временем стало ясно, какая пропасть лежит между ними. Принцип «стерпится-слюбится» здесь не сработал — император не стал счастливым в браке, и хотя у пары родились две девочки, они обе умерли во младенчестве. Но это было не единственное разочарование, постигшее Александра I: за время царствования ему открылась обратная сторона демократических реформ, к которым он так стремился. Ведь чрезмерная забота о чём бы то ни было, как и полное её отсутствие, выращивает нежизнеспособные цветы. Однако обо всём по порядку.

Безоблачное (по части вопросов преемственности власти) детство император Павел обеспечил не только своим сыновьям, но и будущим поколениям правителей. В день коронации, 5 апреля 1797 года, Павел I огласил постановление об императорской фамилии. Выросший в атмосфере придворных интриг и жёсткой борьбы за трон император желал обезопасить своих детей. Постановление раз и навсегда закрепило порядок всего, что касалось царской фамилии, — от системы наследия престола до назначения доходов для особ из императорской семьи.

Супруга Павла I Мария Фёдоровна, безусловно, оказывала определённое влияние на собственных детей, несмотря на постоянную занятость государственными делами. Императрица на протяжении всей жизни была образцом милосердия и духовного богатства для всего народа. Мало кто задумывается, что император — не звание, дающееся по рождению, а профессия, причем одна из самых тяжёлых. Император и императрица — люди публичные, каждый их шаг всегда имел значение. Супруга Павла I, как и подобает женщине её положения, занималась социальными проектами в масштабах страны. И, как человек ответственный, она ушла в работу с головой, посвятив себя одному великому делу, для нее должность и счастье значили одно и то же. Благотворительным делам Марии Фёдоровны нет числа, за что бы она ни бралась — всё налаживалось. Так, на седьмой день после воцарения Павел I поручил своей супруге управление Воспитательным обществом благородных девиц (это заведение больше известно как Смольный монастырь). На тот момент Общество находилось в упадке — долг его составлял значительную сумму, а система воспитания была не отлажена — мещанки учились вместе с благородными, что было нерационально в связи с разными требованиями к представительницам этих сословий. И Мария Фёдоровна все помыслы и силы вложила в это дело. К нему она активно привлекала и собственных сыновей и дочерей, которые жертвовали из своей казны средства на поддержание учебных заведений. Вопросы системы воспитания под руководством императрицы решали лучшие государственные умы. И общими усилиями была разработана масштабная программа социальных лифтов.

• Императрица Мария Фёдоровна

Престиж Смольного оставался на высоте, но и Екатерининские институты (Санкт-Петербургский и Московский), в которых по программе благородных девиц обучались мещанки, обрели престиж. Туда уже не стыдились отдавать своих дочерей и представители высших сословий. Появились учебные заведения и для сирот, и для крестьянских детей. У каждого способного ребёнка была возможность подняться на новый уровень, получив блестящее образование и стартовый капитал, заработанный ещё в стенах учебного заведения. Не обошла вниманием Мария Фёдоровна инвалидов по слуху и зрению: при ней в Петербурге было основано училище глухонемых, а в Гатчине — училище для слепых воспитанников.

По сохранившимся в «Современнике» за 1836 год свидетельствам, императрица постигла высочайшую тайну, как властвовать сердцем подчинённых своих. В духе истинно христианском она образовала царство любви, которое в каждом сердце составляло одно главное побуждение. Но другими средствами и невозможно было успешно действовать на избранном ею поприще. Над душой нет власти, кроме силы душевной. Поэтому императрица всякое лицо, вступавшее в область попечительства её, признавала достойным своего внимания. Она изучала человека во всех его возрастах, под влиянием всякой страсти, во всяком состоянии, во всех отношениях: не было примера, чтобы кто-нибудь из подчинённых её не предался со всей ревностью, к какой только он был способен, исполнению долга.

Элитарное воспитание предполагало определённый порядок, который соблюдался независимо от моды на образовательные методики. Императорские дети росли и взрослели под наблюдением воспитателей, родителей же они могли видеть далеко не каждый день, и свидания эти были короткими. Для своих собственных детей императрица Мария Федоровна всегда была не только матерью, но и повелительницей. И именно от окружения напрямую зависело, каким вырастет подопечный, что для него в жизни будет главным, что он будет ценить в людях и как вообще станет относиться к себе и к миру.

• Воскресенский девичий Смольный монастырь — женский монастырь в Санкт-Петербурге

Александр I — плод либеральной системы воспитания

Не все российские императоры могли называться представителями интеллектуальной элиты своего времени. Но бесспорным оставался факт: они получали добротное домашнее образование по меркам своей эпохи. Ведь образовательный процесс выстраивался лучшими методистами и преподавателями — об этом всегда заботились родители. Все российские императоры получили домашнее образование, это было нормой. До XVIII века образование российских монархов было достаточно бессистемным, фрагментарным. Единый образовательный план появился во времена обучения внуков Екатерины II, и это стало результатом ее усилий и новаций. Реализовывали новшества в Зимнем дворце различные преподаватели, но самой заметной фигурой среди педагогов Александра I стал швейцарец Фридрих Цезарь Лагарп.

Воспитанники называли учителя Лагарпа Петром Ивановичем. Поначалу он преподавал французский язык, потом — всеобщую историю, арифметику, географию, философию, законоведение. Для наследника учитель Лагарп стал не только авторитетным наставником, но и старшим товарищем, внимательным и справедливым, мнение которого воспитанник очень ценил. Фридрих-Пётр преподавал при дворе около десяти лет и оставил глубокий след в душе наследника престола. Гораздо позднее, в 1814 году, благодарный Александр I произвёл своего наставника в генерал-лейтенанты, отметив высшей наградой Российской империи. Так Лагарп получил орден Андрея Первозванного.

• Ф. С. Лагарп

Несмотря на то что остальные учителя не могли похвастаться таким взаимопониманием с цесаревичем Александром, они были, безусловно, компетентными и профессиональными людьми. Среди коллег Лагарпа были такие замечательные люди, как профессор физики Крафт, знаменитый академик Паллас, читавший ботанику, и математик Массон. Русский язык преподавал известный писатель и моралист М. Н. Муравьев, а Закон Божий — протоиерей А. А. Самборский. Координировал образовательный процесс главный воспитатель великих князей граф Н. И. Салтыков. Завершение образования обычно определялось возрастом, но на сроки обучения всегда большое влияние оказывали политические обстоятельства. Образование Александра закончилось довольно рано, когда юному наследнику исполнилось шестнадцать лет. В этом возрасте он женился на четырнадцатилетней принцессе Луизе Баденской, известной нам как Елизавета Алексеевна.

Образование Александра I подготовило почву для многих будущих реформ императора. Он был уверен, что «закон выше монарха», что уровень жизни в России можно и нужно изменить к лучшему. Как и его старший наставник Лагарп, Александр I стал убеждённым сторонником идей Просвещения, с юных лет он мечтал «утвердить благо России на основаниях непоколебимых» — при условии отмены крепостного права и утверждения конституционного строя. Александр-престолонаследник, вынашивавший в голове планы будущих реформ, писал: «Ничего не может быть унизительнее и бесчеловечнее, как продажа людей, и для того неотменно нужен указ, который бы оную навсегда запретил».

Таким вырос первый из престолонаследников в семье Павла Петровича. Однако совсем иными категориями мыслил младший брат Александра — царевич Николай Павлович. И дело, в первую очередь, в воспитании, которое сильно отличалось от системы образования наследника. Отношение наставников к остальным детям Павла I было другим — допускались жестокость, насилие над личностью. Нужно сказать, что эти методы не считались в то время противоестественными, более того, они одобрялись самими родителями — Павлом I и Марией Фёдоровной. В результате Александр I, впоследствии активно принимавший участие в судьбе царевича Николая, был практически чужим для своих братьев и сестёр. Дитя, выращенное на почве либеральных взглядов, едва ли было способно понять забитых, скованных жёстким порядком принцев и принцесс.

• Знак ордена и крест Святого Андрея Первозванного

Николай I, дитя муштры

Как же воспитывались дети в императорской семье? Каждый благородный ребёнок от появления на свет до семи лет был окружён целым штатом придворных нянек, кормилиц, докторов. Все эти специалисты, прошедшие строгий отбор, денно и нощно следили за здоровьем и благополучием своих воспитанников. Обычно высокородная мать не кормила собственных детей грудью — для этого существовали кормилицы, которых тщательно отбирали медики. Супруга Павла I, Мария Фёдоровна, заботилась о санитарном состоянии пригородных резиденций и близлежащих деревень, откуда в основном и набирали штат кормилиц. В этих деревнях был заведён особый порядок — крестьяне вели исключительно трезвый образ жизни, постой войск здесь был запрещён по нравственным соображениям. Именно таким «рассадником кормилиц» для детей императора Павла стала деревня Фёдоровская под Павловском, о чём упоминал придворный лейб-медик Рюль.

На первый взгляд, при живой здоровой матери весьма странно, что детей выкармливали чужие люди. Но в этом обычае было и рациональное зерно: будущий правитель, вскормленный простой крестьянкой, навсегда был связан с народом. У каждого благородного ребёнка было много молочных братьев и сестёр, о судьбе которых высокородные семьи всегда заботились. Кормилицы императорских отпрысков имели пожизненную пенсию, которой хватало, чтобы обеспечить семью. А молочные братья и сёстры получали от своих царственных родственников денежные подношения по большим праздникам — на Рождество, Пасху, а также в день тезоименитства. Имена и вещи кормилиц остались в истории.

Например, кормилицей Николая I была красносельская крестьянка Ефросинья Ершова. И хотя она кормила будущего императора около года, Николай I не забывал о ней и её детях всю свою жизнь. На крещение детей Ефросиньи выделялись отдельные средства. После смерти кормилицы её младшие дочери — Авдотья и Анна долго получали деньги по определённым поводам. В 1844 году у Анны родился сын, наречённый Алексеем, и Николай I стал крёстным отцом новорожденного. Так расширился круг крестьянских родственников его величества.

Кроме кормилиц за каждым ребёнком закреплялась педиатрическая служба. К Николаю Павловичу был определён лейб-медик И. Ф. Бек, служивший до этого при дворе в качестве гоф-хирурга Павла I. В штат также вошли: придворный аптекарь Гетьман, придворный лекарь Эблинг и зубной лекарь Понгиарт. По такому же порядку формировались медицинские службы при других детях императора.

Царевич Николай Павлович был третьим ребёнком в семье, имевшим, согласно закону о престолонаследии, крайне мало шансов занять трон. Он появился на свет незадолго до кончины Екатерины II, успевшей подобрать для младенца ухаживающий персонал, который возглавила Шарлотта Карловна Ливен, контролировавшая взросление Николая Павловича до того, как ему исполнилось четыре года. Еще в 1794 году её пожаловали в статс-дамы и наградили орденом Святой Екатерины I степени. Накануне отставки Павел I возвёл её вместе с потомством в графское достоинство. В дальнейшем Шарлотту Карловну неоднократно награждали и одаривали драгоценностями, в коронацию своего воспитанника императора Николая І графиня Ливен вместе с потомством была возведена в княжеское достоинство, а затем получила титул светлости. Шарлотта Ливен включила в штат двух «полковниц» (бедных офицерских вдов): Юлию Фёдоровну Адлерберг и Екатерину Синицыну. Обе гувернантки постоянно находились при ребёнке. Они следили за здоровьем великого князя Николая, учили его молиться. И нужно сказать, что это был правильный выбор. Николай I всю жизнь с уважением и любовью относился к своим воспитательницам, которые навсегда остались в истории российского императорского двора. Юлия Адлерберг, вдова генерала, сумела сделать при дворе головокружительную карьеру. Будучи правой рукой Шарлотты Карловны Ливен, она несколько лет ухаживала за великим князем Николаем Павловичем, а затем за его братом — великим князем Михаилом Павловичем. После она была назначена на пост директора Смольного института. Став особой, приближённой к семье императора, Юлия Адлерберг обеспечила будущее своих детей — Владимира Фёдоровича и Юлии Фёдоровны. В своём духовном завещании Николай I не оставил без внимания друзей детства. Адлербергов он любил как родных.

• Ш. К. Ливен

Однако самым близким человеком для великого князя Николая Павловича была «няня-львица» (так он сам называл свою воспитательницу) мисс Лайон. Шотландка по происхождению, дочь лепного мастера, эта женщина многое смогла дать своему подопечному. И в этом есть также заслуга Екатерины II, которая назначила мисс Лайон на должность «няни-англичанки». С раннего детства мальчик постигал иностранные языки — овладел английским, немецким, французским, польским и только латынь освоить так и не смог.

Раннее детство Николай Павлович провёл в Зимнем дворце. Впоследствии он в подробностях вспоминал об этом периоде свой жизни. Спали принцы и принцессы на железных кроватях, которые были окружены обычными занавесками. Занавески эти держались на железных треугольниках таким образом, чтобы ребёнку, стоя в кровати, едва представлялось возможным из нее выглядывать. Два громадных валика из белой тафты лежали по обоим концам кроватей. Два волосяных матраса, обтянутые холстом, и третий матрас, обтянутый кожей, составляли саму постель. Обычно использовались две подушки, набитые перьями, одеяло летом было из канифаса, а зимой – ватное, из белой тафты. Ночной костюм, кроме длинной рубашки, наподобие женской, состоял из платья с рукавами, застёгивавшегося на спине. Ко всей этой экипировке полагался еще и белый ночной колпак, который мальчики никогда не надевали, искренне ненавидя его уже в те времена.

В конце 1800 года семья Павла I вместе с детьми перебралась в только что построенный в Петербурге Михайловский замок. Само здание вышло больше похожим на крепость завоевателя в чужой стране, чем на дворец монарха. Устройство замка получилось настолько сложным, что чужаки могли легко запутаться в его лабиринтах и переходах. Опасавшийся с самого начала своего царствования заговоров, император Павел видел в Михайловском замке надёжное убежище. И хотя психологический комфорт отца семейства был немаловажен, условия проживания в новом дворце оказались далеки от идеальных. Сырость в замке стояла такая, что, по воспоминаниям Николая Павловича, на подоконники клали свежеиспечённый хлеб, чтобы избавиться от излишней влаги.  Однако как ни старался Павел I избежать заговора, его всё же убили в марте 1801 года. И с этого момента стратегию воспитания детей стала определять императрица Мария Фёдоровна.

Когда мальчики в императорской семье достигали шести-семилетнего возраста, они переходили от воспитательниц к наставникам. Сыновья Павла I — царевичи Николай и Михаил — попали под мужскую опеку даже раньше. В 1802 году их уже усадили за парту. С этого времени у мальчиков были гувернёрами и преподавателями только мужчины, по большей части военные: генерал-майор Н. И. Ахвердов, полковники К. И. Арсеньев и П. А. Ушаков, майор П. Алединский, Н. А. Дивов, коллежский советник Вольф. Но теперь к великим князьям был приставлен главный воспитатель – Матвей Иванович Ламсдорф. Этот суровый и строгий до жестокости человек стал полной противоположностью Шарлотты Карловны Ливен. Система воспитания, которую применял Матвей Иванович Ламсдорф, значительно отличалась от принятой Екатериной II. Такая педагогическая политика, в основе которой лежало применение насилия, холодных приказов, жестоких наказаний, имела давние корни. Время было такое: били людей по убеждению, а не из злобы. Даже царственные лица не могли миновать этой чаши. Неудивительно, что члены императорской семьи, зная о том, каким образом добиваются послушания от их детей, не имели ничего против данной системы. Ламсдорф лично бил царевичей линейкой и ружейным шомполом, хватал за грудь или воротник и ударял об стену так, что они лишались чувств, а бывало, что и привязывал к ручке кровати, после чего порол розгами. Причем все эти действия воспитательного характера фиксировались в специальных журналах.

Насилие калечило души и портило характеры, давая очень сомнительные педагогические результаты. В атмосфере жёстких приказов, требующих беспрекословного повиновения, маленькому Николаю очень сложно было сохранить в себе человеческие эмоции и чувства. Молодой император Александр I почти не проявлял интереса к своим подрастающим братьям. В камер-фурьерских журналах сохранилось только одно упоминание о визите Александра Павловича в детскую половину Зимнего дворца, произошло это 28 октября 1803 года.

Спустя годы император Николай I откровенно оценил педагогическое мастерство своего главного наставника: «Граф Ламсдорф сумел вселить в нас одно чувство — страх, и такой страх и уверение в его могуществе, что лицо матушки было для нас второе в степени важности понятий… Употреблял строгость с запальчивостью, которая отнимала у нас чувство вины своей, оставляя одну досаду за грубое обращение, а часто и незаслуженное».

Тяжёлые воспоминания детства в дальнейшем заставили Николая I в корне пересмотреть всю систему воспитания царских отпрысков. К своим детям он относился совсем иначе. Однако незалеченные детские травмы влияли на всю его последующую жизнь, политику и характер правления. Николай I вырос недоверчивым и довольно замкнутым человеком.

Какие же дисциплины входили в обязательный курс обучения императорских отпрысков? Царевич Николай Павлович начал занятия в 1802 году с «лёгких» уроков танца, и проходили они настолько успешно, что через год семилетний Николай танцевал вместе с сестрой Анной сочинённый ею же балет. Учителями танцев были, конечно же, французские балетмейстеры. В это же время в расписании великих князей появились новые уроки: музыка, верховая езда, а позже прибавились гимнастика и фехтование. Именным указом 14 января 1802 года генерал-майору И. И. Ахвердову было поручено преподавать великим князьям русскую словесность, историю, географию и статистику. Но все эти предметы появились в расписании воспитанников постепенно.

Наставник царевичей Николая и Михаила Павловичей генерал Иван Исаевич Ахвердов был опытным педагогом. Двенадцать лет он преподавал в Шляхетском кадетском корпусе, пока не устроился в качестве дворцового учителя, преподавателя пяти предметов. На первом экзамене 22 мая 1806 года император Александр І, довольный успехами своих августейших братьев, выразил наставнику признательность и особенное благоволение и пожаловал орден Святой Анны I степени, а 12 октября 1807 года произвел его в чин генерал-лейтенанта.

У юных принцев, как и у обычных школьников, были свои любимые и нелюбимые предметы. Николаю Павловичу, к примеру, с трудом давались древние языки, а вот современные иностранные и родной русский сложностей не вызывали. Но этому весьма способствовала сама система преподавания — всеобщую историю и географию вёл на французском языке швейцарец барон Дю-Пюже. Будущему Николаю I по душе были история, физика, рисование и гравировка по меди. Юридические науки не привлекали его, так как были, по его мнению, оторванными от реальной жизни.

Когда Николаю Павловичу исполнилось тринадцать лет, его стали обучать по университетской программе. Уже тогда братья Александр I и Константин Павлович задумались о возможной передаче власти именно третьему сыну Павла I. Перспектива восшествия на престол не привлекала второго сына Павла I  — великого князя Константина Павловича, и он отказался от трона в пользу младшего брата. С тех пор получение добротного образования Николаем Павловичем стало важнейшей государственной задачей. В этот же период в семье Романовых задумались о возможности поступления царевичей в государственное высшее учебное заведение. Столь революционная по тем временам идея возникла при дворе под влиянием отца русского либерализма М. М. Сперанского. Сначала принцев Николая и Михаила планировали отправить в Германию, но от затеи отказались из-за нестабильной политической обстановки в Европе. Потом решили создать элитарное высшее учебное заведение для детей императора и аристократии в России. Так зародился проект Царскосельского лицея, который активно поддерживала и помогала развивать императрица Мария Фёдоровна. Однако когда старшему брату — императору Александру I стала известна эта затея, он решительно воспротивился тому, чтобы принцы обучались в лицее. Ему показалось абсурдом отдавать братьев в общественное учебное заведение. Впрочем, нужно сказать, что хотя царевичи Михаил и Николай и продолжили учиться дома, идея элитного заведения не была забыта. Знаменитый Царскосельский лицей открылся 19 октября 1811 года.

Между тем до 1814 года Николай Павлович продолжал обучаться дома по университетской программе. Особую роль в образовании будущего императора Николая I сыграли преподаватели 1-го Кадетского корпуса: академик В. Л. Крафт (математика, физика и инженерное искусство), генерал К. И. Опперман (тактика), полковник Маркевич (артиллерия) и полковник Джанотти (инженерное дело). Николай Павлович хорошо рисовал, увлекался военной историей и строительством крепостей. Уже в подростковом возрасте царевич чётко определил свои пристрастия, что характеризует его как человека недюжинного ума: «Математика, потом артиллерия, и в особенности — инженерная наука и тактика, привлекали меня исключительно». Позже, будучи императором, Николай Павлович говаривал о себе так: «Мы — инженеры», «Мы — сапёры», «Я — старый гвардейский сапёр». Это был первый и, пожалуй, последний российский самодержец XIX века, который говорил о себе так с полным на то правом. Остальные монархи имели универсальное гуманитарно-юридическое образование.

Военная теория, изученная в стенах дворца, тут же дополнялась практикой. Четырнадцатилетний Николай Павлович вместе с младшим братом Михаилом был зачислен в Дворянскую роту потешного характера. Сформированная специально для царевичей рота находилась под командованием Николая, исполнявшего обязанности командира полувзвода и ротного адъютанта. Штабс-капитан Романов III (первым был Александр I, вторым — Константин Павлович) сразу полюбил внешнюю сторону военной службы. Военные церемонии, особенности формы и уставные взаимоотношения настолько запали в душу молодому офицеру, что и впоследствии он именовал себя ротным командиром и выстраивал отношения с людьми по принципам военной дисциплины. Разумеется, нравилось такое обращение не всем, поэтому Николай Павлович поначалу не был популярен в гвардии. Однако достаточно вспомнить детство Николая I и взаимоотношения его с наставниками, чтобы понять, откуда возникло такое видение окружающего мира.

Что же на выходе? Образование Николая Павловича завершилось в 1814 году — тогда он отправился в побеждённую наполеоновскую Европу. Два года спустя великий князь пустился в путешествие по России с образовательной целью. Но это уже была шлифовка наработанной за двенадцать лет обучения личной базы знаний. Сам великий князь скептически оценивал результаты собственного образования, называя его «бедным». И это было действительно так: научная сторона обучения была слабой. Будучи уже императором, Николай I остро ощущал пробелы в своих знаниях, досадовал на учителей и жалел потерянное впустую время. Вспоминая своё ученичество, Николай Павлович не раз говорил, что «на уроках этих господ мы или дремали, или рисовали какой-нибудь вздор, иногда их собственные карикатурные портреты, а потом к экзаменам выучивали кое-что в долбёжку. Без плода и пользы для будущего». Несмотря на то что в учительский штат царевича были приняты преподаватели высочайшего уровня, это не сильно повлияло на его уровень образованности. Самая распространённая в то время схоластическая метода признавала только зубрёжку. Результаты такого обучения появлялись довольно быстро, но в памяти учеников надолго не задерживались. В 1817 году Николай Павлович женился, и с этого момента началась его самостоятельная жизнь.

Идеалы Просвещения против схоластической методы: результат

Вот мы и пролистали страницы детства и юности двух великих российских императоров — Александра I и Николая I. Каждый из них был весьма значимой фигурой в череде наследников престола. Воспитание и образование формирует в человеке основные черты характера. Мы знаем, каким стал воспитанник либералов и сторонник идей просвещения великий князь Александр Павлович. Император Александр I с самого начала своего царствования стремился сформировать вокруг себя дружественное пространство — таково было его видение мира и взаимоотношений в нём. Николай же, воспитанный преимущественно военными в эмоционально бедной и враждебной атмосфере, стремился этот мир себе подчинить.

Какая же из систем правильная? Ответ даёт нам история: только та, которая соответствует времени. «Дней Александровых прекрасное начало» запомнили все, запомнили первые реформы нового правителя и возложили на него большие надежды. Либеральный император действительно многое сделал для своей страны, но часть нововведений позже обернулась против него самого. Александр I отменил цензуру и разрешил ввоз любой литературы из-за границы, тем самым подпитав почву для вольнодумцев. И что же потом? К концу своей жизни император в периоды раздражения кричал, что даже свободолюбивого Пушкина он сослал бы в Сибирь. Идеологическая лодка была расшатана, в умах разночинцев назрело брожение, все стадии которого известны: от формирования особых кружков и салонных бесед до восстаний на главных площадях с участием представителей всех сословий.

Николаю I досталась Россия в период общественно-политического кризиса. Тут-то и пригодилась военная муштра и схоластическая метода — подавив восстание декабристов, с первых дней своего правления император Николай I принялся, что называется, закручивать гайки. Так это, возможно, выглядело со стороны. Для Николая I же силовой подход был обычным способом расставить всё по местам в соответствии с уставом. На пользу пошло и то, что Николай Павлович с детства приучился никому особенно не доверять. Он ввёл цензуру, доносы, но императорскую власть и сильное государство сохранил и передал по наследству, а в этом и состояла его высокая цель.

И. Зимин, А. Кравец