Последнее сражение в Портсмуте

Однако одно лишь осознание бесперспективности дальнейшего вооруженного противостояния не могло принести позитивных результатов. Ни японцы, ни русские не соглашались первыми выступить с инициативой о начале мирных переговоров, опасаясь встретить высокомерный отказ, чреватый потерей престижа. Неприятная пауза затягивалась. Тогда в конце мая 1905 года глава японского кабинета министров обратился к посредничеству американского президента Теодора Рузвельта. Тот немедленно дал соответствующие указания своему послу в России Мейеру. Согласие Николая II на мирные переговоры было получено, их местом был определен американский город Портсмут. Отстаивать российские позиции за столом переговоров было поручено главе правительства С. Ю. Витте и хорошо ориентировавшемуся в двусторонних отношениях барону Р. Р. Розену, бывшему послу в Японии, незадолго до этого переведенному на пост главы миссии в США. Японскими уполномоченными были министр иностранных дел Комура Дзютаро и посланник в США Такахира Когоро.

• Т. Рузвельт

Чтобы укрепить свои позиции на предстоящих мирных переговорах, Япония предприняла ряд шагов, как военных, так и дипломатических. В течение июля 1905 года её войска численностью 14 тысяч штыков высадились на Сахалине. Тамошние власти не нашли ничего лучше проведения мобилизации среди ссыльных и каторжан. Согласившимся воевать с интервентами пообещали льготы и сокращение пребывания на каторге. Естественно, собранный таким образом отряд не отличался особой боеспособностью и уже через три недели сдался японским регулярным силам.

До начала собственно мирных переговоров в Портсмуте японские дипломаты провели консультации с коллегами из США и Великобритании о разделении сферы интересов в Восточной Азии. Попытки русских дипломатов противопоставить усилиям по блокированию интересов своей страны на Тихом океане заключение договора с Германией не принесли официальному Петербургу нужных дивидендов, так как кайзер Вильгельм активно ввязываться в споры, происходившие на дальних азиатских окраинах, в тот момент не намеревался.

Инструкции, данные участникам Портсмутских переговоров, естественно, расходились, притом весьма значительно. Японские условия прекращения войны сводились к следующему: признание японского преобладания в Корее; вывод русских войск из Маньчжурии; уступка Японии Порт-Артура и Ляодунского полуострова; уступка южной ветки КВЖД (Харбин – Порт-Артур); уступка Сахалина и прилегающих островов; возмещение военных расходов Японии (не менее 1,2 миллиардов иен); выдача русских судов, укрывшихся в нейтральных портах; ограничение права России держать флот на Дальнем Востоке; предоставление японцам права рыбной ловли у русского побережья Тихого океана; срытие укреплений Владивостока. Возможно, что-то из этого списка было бы для российской стороны приемлемым, но главная инструкция, данная Николаем II своим эмиссарам, сводилась к следующему: «Ни пяди земли, ни рубля уплаты военных издержек». Столь жёсткая позиция была обусловлена тем, что царь справедливо не считал возможности России в войне исчерпанными, в то время как, по получаемым сведениям, потенциал Японии был на пределе. Уже в течение нескольких месяцев японская армия воздерживалась от активных военных действий в Маньчжурии, что позволило российским войскам укрепить тылы и привлечь новые резервы. В войска стала поступать современная гаубичная артиллерия. Жесткостью инструкций, данных Витте, Николай II закладывал возможность разрыва переговоров в Портсмуте и перехода к новой стадии военного противоборства в надежде, что теперь-то чаша весов склонится в сторону России.

Встреча делегаций на американской земле прошла в джентльменском стиле. Последовали рукопожатия, обмены любезностями, тосты за здоровье монархов. Все это сопровождалось фейерверком, маршем почетного караула, исполнением национальных гимнов. Но когда 27 июля за столом переговоров, начавшихся в здании Портсмутского арсенала, речь зашла о конкретных условиях мирного урегулирования, атмосфера взаимной приязни сменилась обоюдным неприятием позиций друг друга. С. Ю. Витте проявил себя великолепным дипломатом. Он сумел в беседах с представителями местной прессы представить дело так, что вся проблема сводились, якобы, к «алчности» японской стороны, пытавшейся не только поправить свои финансовые дела за счет русской казны, но и прибрать к рукам огромные пространства Кореи и Китая. Негативное отношение к России американской общественности стало сменяться симпатиями.

Впрочем, сам президент Рузвельт от своей прояпонской позиции не отступал. Он пытался повлиять на российскую делегацию и императора Николая II в том ключе, чтобы требования японцев были в максимальной степени удовлетворены. Это как нельзя лучше соответствовало стратегическим планам США в Восточной Азии. Сначала Рузвельт предложил такой проект: Япония снимет требования об ограничении русского флота на Дальнем Востоке и о передаче ей интернированных кораблей, а Россия на этот жест доброй воли ответит согласием уступить Японии Сахалин. Передача Ляодунского полуострова с Порт-Артуром Японии и отказ России от интересов в Корее не обсуждались как само собой разумеющееся. Вопрос же о репарациях предлагалось передать на усмотрение третьей стороне (читай: того же Рузвельта), что грозило России неприятными решениями.

Предложения Рузвельта были хуже даже той позиции, которая накануне была озвучена Комурой, отошедшим от первоначальной программы-максимум и проявившим готовность пойти на некоторые уступки. Неудивительно, что переговоры зашли в тупик и были фактически перенесены из Портсмута в Петергоф, где русского царя усердно «обрабатывал» американский посол Мейер, убеждая в «справедливости и почётности» предлагаемого мира. Неуступчивость Николая II заставила Рузвельта сделать шаг назад. Он предложил компромисс: пусть Япония возьмёт себе южную половину Сахалина, а Россия уплатит ей значительную сумму (200–300 миллионов долларов) за возвращение северной части острова. Реакция на это Петербурга была весьма холодной.

Судьба будущего мира повисла на волоске. Русская армия готовилась к новым боям, а в Японии срочно просчитывали возможность смягчения своей позиции на переговорах. Требования контрибуции были окончательно отставлены, не исключалась (пока в сугубо теоретическом плане) даже возможность вывода японских войск с Сахалина. Согласие сторон было достигнуто неожиданно. В разговоре с американским послом Мейером Николай II обронил, что готов, как максимум, поступиться южной частью Сахалина, но не заплатит ни копейки, так как не считает свою страну побеждённой. Эта ремарка немедленно стала известна как в Вашингтоне, так и в Токио. Как потом комментировали эту ситуацию политики, Николай II рассчитывал, что категорический отказ от выплаты контрибуции приведёт к разрыву переговоров и продолжению войны, на этот раз победоносной для русского оружия. Вот почему о своём согласии на передачу Японии половины Сахалина он информировал Витте, считая, что это внешне добавит миролюбия российской позиции, но не будет принято японцами.

Однако уже на следующее утро, получив скорректированную благодаря подсказке американцев директиву из Токио, Комура от лица своего монарха предложил поделить остров Сахалин по 50-й параллели без какого-либо денежного вознаграждения. Витте, имевший формальное разрешение своего императора на этот жест, тут же согласился. Он немедленно отбил в Петербург телеграмму: «Япония приняла Ваши требования относительно мирных условий, и таким образом мир будет восстановлен благодаря мудрым и твёрдым решениям Вашим и в точности согласно предначертаниям Вашего Величества. Россия остаётся на Дальнем Востоке великой державой, каковой она была до днесь и останется вовеки».

Надо отметить, что внезапное согласие японцев оказалось неожиданным для российского руководства. В своём дневнике великий князь Константин Константинович писал: «Государь, посылая Витте в Америку, был настолько уверен в неприемлемости наших условий, что не допускал и возможности мира. Но когда Япония приняла наши условия, ничего не оставалось, как заключить мир». Некоторое время и царь, и его окружение, по словам великого князя, «были точно в воду опущенные».

• Мирные переговоры в Портсмуте. США

Сообщение о мирном урегулировании в США было встречено восторженно (ну ещё бы: Америка достигла поставленных целей, расчищая себе дорогу на просторы Восточной Азии!), но в России и Японии – с недовольством. Россияне, посчитав себя униженными, не скрывали своего презрения по отношению к царю, к его генералам и дипломатам, призывали отомстить за кровь, пролитую в Порт-Артуре и Цусимском проливе. Как писал один из очевидцев тех событий: «Не могу сказать, чтобы войска были особенно обрадованы: ни музыки, ни криков «ура» нигде не было слышно. Все чувствовали себя неудовлетворёнными, всех угнетала мысль о бесплодных трудах и жертвах, доставивших нам вместо славы чуть ли не позор… Как знать, чем закончилась бы война, если бы не было заключено Портсмутского договора?»

Ещё большее раздражение условия мира вызвали в Японии. Ультра-националисты предлагали продолжать войну до тех пор, пока японские войска не захватят дальневосточные владения России. По стране прокатились антиправительственные выступления, в ходе которых в столкновениях с полицией пострадало более двух тысяч человек, было сожжено десять христианских церквей, нанесен ущерб официальным учреждениям, разгромлены полицейские участки. Правительство было вынуждено ввести в стране чрезвычайное положение.

• Император Николай II

Итак, кто же выиграл в последнем сражении Русско-японской войны, произошедшем за столом переговоров в Портсмуте?

Мирный договор фактически подвел черту под надеждами России на дальнейшую территориальную экспансию в Азии, а потеря южной части Сахалина болезненно ударила по самолюбию россиян. Это стало мощным стимулом в антиправительственной агитации в дни революционных событий 1905 года в России. Воспоминания о горечи поражения в этой войне сохранялись на протяжении нескольких поколений и были использованы советским руководством при подготовке к вступлению в войну против Японии в 1945 году. С другой стороны, дипломатическое мастерство Витте смогло отвести от России угрозу куда более позорных потерь.

Для Японии выигрыш был гораздо более зримым. Речь идет не только о части Сахалина, но и о последовавшем ее продвижении на Корейский полуостров и в Китай. Портсмутский договор, таким образом, закрепил за Японией статус великой державы. Правда, несостоявшиеся надежды на получение контрибуции негативно сказались на ее экономике. Потратив на войну с Россией около двух миллиардов иен и очутившись «по уши» в долгах, Япония на некоторое время выпала из процесса активной перекройки мира.

Именно этого добивался президент Т. Рузвельт, стремясь вывести из игры на азиатско-тихоокеанских просторах своих потенциальных конкурентов – как российских, так и японских. Так что, пожалуй, основной выигрыш в Портсмуте достался именно американцам. (Всё это позволяет следить за событиями нынешних дней с определенным чувством дежавю, разве что с географическими поправками. Вашингтон – как раньше, так и теперь – предпочитает пользоваться каштанами, вытащенными из огня руками зависимых от него стран. Ради этого он готов воевать до последнего солдата… стран-сателлитов и, конечно же, на чужой территории.)

Не упустила своего и Великобритания. 12 августа, ещё до подписания Портсмутского договора, в Лондоне было заключено обновлённое англо-японское союзное соглашение, заменившее договор 1902 года. Если прежние договоренности между Лондоном и Токио включали пункт о «неприкосновенности Кореи», то теперь Англия признала «преобладающие политические, военные и экономические интересы» Японии в Корее и согласилась, что Япония «может принимать такие меры руководства, контроля и покровительства в Корее, какие она сочтёт соответствующими и необходимыми для охраны и развития этих интересов». Со своей стороны Япония охотно поддержала претензии Англии хозяйничать в Тибете, Афганистане и Персии во имя «охраны границ Индии».

Итак, колониальные акулы договорились об объектах своей дальнейшей охоты. Судьба Кореи была решена. Ей предстояло стать жертвой японского хищника.

А военные потери… Ну что ж, и в России, и в Японии постарались поскорее забыть о сотнях тысяч раненых и убитых в войне.

Читать продолжение "…И обмен «всех на всех»"