Музейно-исторический информационный портал

И обмен «всех на всех»

  • 14 июля 2016 |
Японские военнопленные
Японские военнопленные

Читать предыдущую часть "Последнее сражение в Портсмуте"

Часть 4

После окончания войны, в ходе мирного урегулирования 7 ноября 1905 года был подписан протокол об обмене пленными. Надо отметить, что этот документ затрагивал судьбы десятков тысяч солдат и офицеров, – как русских, так и японских, – оказавшихся в плену. Проследить за судьбой пленных японцев оказалось гораздо проще. Их было сравнительно немного. С Дальнего Востока военнопленных отправляли в города и селения европейской части России, где их размещали при местных воинских частях.

Так, в течение нескольких месяцев в Калуге содержались шесть японских офицеров, оказавшихся в русском плену. Несмотря на статус военнопленных, к японцам относились корректно, им были предоставлены хорошие условия, в приказах о мерах по содержанию японцев подчёркивалось, что отношение к пленным должно быть предупредительным. К военнопленным в России относились скорее как к гостям. Однако осенью 1904 года условия содержания военнопленных ужесточились. Возможно, это было связанно с попытками побега. Осенью 1904 г. японским военнопленным было запрещено посещать вокзалы, пристани, вести фотосъёмку, а также было запрещено посещение пленных «подозрительными лицами». Причиной введения ограничений стали случаи завязывания дружеских отношений между военнопленными и русскими офицерами. Недопустимыми представлялись и дружеские контакты между пленными и мирным населением. Тем более что в России складывалась революционная ситуация. В Калугу японцев привезли в августе 1904-го, а 21 октября они были отправлены в Новгородскую губернию. Там, в селе Медведь, что в пятидесяти километрах к юго-западу от Великого Новгорода, был построен лагерь для военнопленных, где содержались около двух тысяч японских солдат и офицеров.

Сколь ни тяжела была жизнь в плену, но в далекой российской глубинке японцы особенно не страдали. Они свободно общались с местными жителями, подрабатывали у них заготовкой и колкой дров, занимались рыбной ловлей, сбором грибов и ягод. В воскресные дни запускали с детворой воздушных змеев, играли в городки.

В 1907 году пленных партиями стали отправлять на родину. Однако около трех десятков человек все-таки навсегда остались в Новгородской земле. Они скончались в лагере от болезней и полученных на полях сражений ран. Спустя десятилетия местные следопыты обнаружили около двух десятков могил, разбросанных по поселку. Решено было перенести прах японцев в центр села Медведь и на братской могиле поставить памятник с именами и фамилиями похороненных. На памятнике выбили слова, об уместности которых можно спорить: «За мир и дружбу между Россией и Японией».

А вот число россиян, оказавшихся в японском плену, было гораздо больше. Первыми в Японию были доставлены моряки с крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец». Произошло это 10 марта 1904 года. Ещё через неделю в порт Сасэбо привезли четырех матросов с миноносца «Стерегущий». А потом партии русских военнопленных стали многочисленными. Сначала их размещали по буддийским храмам, издавна предоставлявшим свои площади под жильё иностранцев и даже под официальные переговоры с зарубежными гостями. Но поток здоровых и больных россиян множился чуть ли не с каждым днём. Было принято решение построить для этого несколько лагерей. Крупнейшим стал лагерь военнопленных на северной окраине города Мацуяма (остров Сикоку). Возводить там новые сооружения не пришлось. Ещё за десять лет до начала Русско-японской войны там содержали военнопленных китайцев. Всего же для пленных русских солдат и моряков на территории Японии организовали двадцать девять лагерей – в Марукаме, Осаке, Нагое, Сидзуоке, Канадзаве. Свидетельство тому – мемориалы русским воинам и памятные знаки, установленные в Нарасино, Такасаки, Кумамото, Канадзаве, Сэндае, Тоёхами, Сайго и Нагое. После окончания войны (1909) погибших в плену от ран и болезней по просьбе представителей православной церкви перезахоронили в общей братской могиле в городе Нагасаки, где расположен русский военный некрополь.

Всего в Японии было интернировано около 80 тысяч россиян. Больше всего среди русских военнопленных было капитулировавших защитников Порт-Артура, около 21 тысячи сдались в ходе двадцатидневной битвы на гаоляновых полях под Мукденом. Последнюю партию пленных привезли уже после окончания боевых действий. Это были около трех тысяч человек, захваченных на Сахалине.

В лагерях содержали только рядовой состав. Офицеры, как правило, размещались по ближайшим буддийским монастырям и храмам. Как в своё время отмечал японский писатель Накамура Синтаро, «жизнь русских пленных в лагере была очень вольной: они играли в карты, шахматы, салки, пели, плясали и отдыхали днём в любое время. Некоторые из них держали даже певчих птиц. Пленные располагали свободным временем и изъявляли желание побывать в других местах, которые их интересовали. В Мацуяме и других лагерях пленным разрешали посещать спортивные соревнования в школах, состязания по гребле и плаванию, театры, исторические места и даже выезжать за пределы острова Кюсю в Токио. В школах их принимали радушно, угощали чаем с десертом, дарили детские рисунки. Пленные часто отправлялись на серные источники Дого вблизи Мацуямы. После купания они приятно проводили время за пивом и японской едой. В дальнейшем право свободного выхода из лагеря в радиусе четырех километров от него получили только офицеры. Одна треть пленных была совершенно неграмотной, особенно солдаты сухопутных сил. Пленные изучали русский и польский языки, занимались чтением, каллиграфией, арифметикой, писали сочинения. В неделю занимались примерно по двенадцать часов. Преподавателями назначали младших офицеров, образованных и примерного поведения». Накамура даже приводит пример любовной истории, завязавшейся между пленным русским офицером и местной девушкой. Несмотря на чинимые им препятствия, дело закончилось свадьбой.

Впрочем, не всё было столь пасторально. В лагере под Нарасино дважды вспыхивали волнения, вызванные тем, что пленных попытались заставить работать в дни православных праздников. Однако общую достаточно спокойную картину это не портило. Недаром обозреватели тех лет в один голос называли русско-японский конфликт, включая и условия содержания военнопленных, последней в истории джентльменской войной. В определённом смысле подобное утверждение было вполне справедливым. Последовавшие вслед за этим войны и вооружённые конфликты отнюдь не отличались доброжелательством к пленным и раненым. Достаточно вспомнить интервенцию англичан, американцев и японцев на Советский Дальний Восток в 1918 году, Первую и Вторую мировые войны… Да и события начала XXI века отнюдь не добавляют в этом смысле оптимизма.

  • RIM-_01-2015-95Русские военнопленные крейсера «Рюрик»

Чем же было вызвано неслыханное «джентльментство» японских воинов, ещё совсем незадолго до описываемых событий традиционно рубивших головы побеждённым?

Всё дело в том, что всего за несколько лет до военной схватки с Россией Япония подписала Гаагскую конвенцию (1899), оговаривавшую гуманное отношение к военнопленным. Для Японии первым случаем применения на практике этой конвенции была война с Россией. В Токио с итогами Портсмутского мира связывали свои надежды на принятие Страны восходящего солнца в «клуб» великих держав. Так и получилось. Хотя после подобной демонстрации своего величайшего гуманизма японская армия, как и армии других держав, вернулась к крайне жесткой позиции по отношению к противникам. Впрочем, это уже другая история.

Обмен пленными завершился в 1907 году. Из Японии вернулось несколько десятков тысяч солдат и офицеров, участников боев в Порт-Артуре, Маньчжурии и Цусимском проливе. Вернулись на родину и японские военнопленные. Всех наградили памятными медалями. И… поставили на этом точку.

Разграничив сферы имперских интересов в регионе, Россия и Япония стали вновь налаживать мирные отношения.

Александр Лазарев, журналист-востоковед

Редакция выражает благодарность г-ну Фумияки Тоя и г-ну Юичи Такашихиро за помощь в поиске и подготовке иллюстративных материалов к данной статье.

 

Наверх